Тресса.Ру

Миротворец — это, конечно, топор. И что-то да значит, что Артура именуют по его оружию.
Наводит на размышления, если бы Артур был склонен размышлять. Но он не склонен. И его мало интересуют чужие размышления.
Альберт, однако, размышляет, но все его мысли сводятся к хихиканью. Ну правда, нельзя же все на свете принимать всерьез. Чего-то стоит только любовь — любовь Артура к Альберту, любовь Альберта к Артуру.
Иногда Альберт подозревает, что любви на самом деле больше. Что многие, не думая и не рассуждая, любят их с братом. Но это слишком абстрактные материи, к тому же ненавидящих и боящихся куда больше, а о чужой ненависти думать больно. О страхе — противно.
Порой Альберт начинает подозревать, что их с братом предельная функциональность была бы чудовищно бесчеловечна, если бы не их привязанность друг к другу. Вот это — человечность. Порой Альберт так погружается в эти мысли, что не может спать, и есть, и что-то делать. Тогда Артур приходит, укладывает в постель, поправляет одеяло, кладет руку на лоб и молится за брата. И Альберта отпускает. До следующего раза.